Военная ветка

[Железный дорожник]

Чесно говоря - шнельботы не сильно геройствовали. Так что урон они нанесли крайне небольшой, чего не скажешь о подводных лодках гитлеровцев.
Вообще немецкие торпедные катера (скорее легкие эсминцы) - крайне интересное явление в военной технике второй мировой.

[Михаил]

По-моему главное достоинство американских пятидюймовок - это то, что они были по-настоящему универсальны и годились как для ПВО, так и для огня по надводным целям.

Это во первых, хотя здесь американцы не были первыми. Универсальные системы были и у англичан, правда менее мошные(немецкие торпедные катера считали своим главным противником английские эскортные миноносцы именно из-за их 102мм универсальных орудий).
Во вторых это были орудия "закрытого" типа, в данном случае палубно-башенные, и все (за исключением модернизированных) новые разработки универсальных орудий, уже в ходе войны, были именно "закрытого" типа - башенные или палубно-башенные.

[92-016]

американская(они первые создали артиллерию фактически следуюшего поколения).

По-моему главное достоинство американских пятидюймовок - это то, что они были по-настоящему универсальны и годились как для ПВО, так и для огня по надводным целям.

[Михаил]

ЭСМИНЦЫ ПРОЕКТА 7

...
В результате по мощи артиллерийского вооружения наши эсминцы не имели себе равных.
...
Не имела себе равных и разработанная советскими конструкторами система управления огнем.
....
Отличное оружие в совокупности с великолепной подготовкой краснофлотцев порождало результаты почти невероятные! Бывший артиллерийский электрик эсминца «Разумный» вспоминал, как на учебных стрельбах Тихоокеанского флота «Разумный» ухитрялся стрелять из своих «стотридцаток» на 33 км - за горизонт!
....
Автор: С. БАЛАКИН

Ну прямо супер оружие!:laughing:
Хотя чему удивляться - в "советское" время наше все было лучшим
(В 90-е годы самым худшим , сейчас вроде выходим на реальные оценки техники времен 2-ой мировой войны).
Создав в обшем не плохой эсминец, правда имеющий и недостатки. И один из них "посредственная" система управления огнем! Имея хорошую артиллерию, качество её применения было низким
А про дальность 33км можно сказать - красивый миф:laugh:
В итоге артиллерия 7-ок была хорошей, но не отличной. Были и лучше - немецкая, американская(они первые создали артиллерию фактически следуюшего поколения).
Самым большим недостатком был "слабый" корпус. Этот недостаток был "наследственный" - "7" проектировалься на основе итальянского эсминца "Маэстрале".

Позднее, в 1937 году, в проект энергетической установки внесли ряд изменений. В результате появился эсминец проекта «7У» - «улучшенный»

А моряки называли эсминцы проекта 7у "ухудшенный". Их моряходность заметно ухудшилась.
Однако эсминцы проекта 7 по своим возможностям были "середняками", беспорно уступая только американцам! Поэтому для восторженных отзывов, как и для сильного хаяния, оснований нет!

[Вольф 334]

Здесь уже выкладывались статьи посвященные истории Амурской военной флотилии. Предлагаемая вашему вниманию статья написана Черниковым, опубликована в журнале "Судостроение" и рассказывает о зарождении флотилии на Амуре.

http://photofile.ru/users/wolf-334/3531191/76596351/#mainImageLink

http://photofile.ru/users/wolf-334/3531191/76596364/#mainImageLink

http://photofile.ru/users/wolf-334/3531191/76596395/#breadcr

[Клепиков Дмитрий]

ЭСМИНЦЫ ПРОЕКТА 7

История создания проекта «7» восходит к началу тридцатых годов, когда перед советскими конструкторами поставили задачу: создать эсминец, превосходящий зарубежные аналоги по вооружению и скорости при сравнительно небольшом водоизмещении. В окончательном варианте эсминец имел стандартное водоизмещение 1548 и полное 2111 т (однако последующие переделки, усиление корпуса, добавление вооружения привели к тому, что фактическое водоизмещение их перед войной составляло 1885/2402 т). Чтобы обеспечить достаточно высокую скорость - 38 узлов - корпусу корабля придали стремительные обводы с необычайно большим отношением длины к ширине: более чем 10:1 (первоначально 116 и 11 м, впоследствии длину эсминца уменьшили до 112,8 м при сохранении той же ширины). Фактическая осадка «семерки» при полной нагрузке составляла около 4 м.

Корпус корабля был клепаным, но при изготовлении ряда механизмов применялась сварка. Три главных водотрубных котла разместили один за другим. Две турбины (каждая - в своем отделении) имели мощность 54 тыс. л. с. (кстати, во многих справочниках ошибочно приводится цифра 48 тыс. л. с.). Позднее, в 1937 году, в проект энергетической установки внесли ряд изменений. В результате появился эсминец проекта «7У» - «улучшенный» - двухтрубный корабль практически нового типа.

Вооружение составляли два трехтрубных торпедных аппарата, четыре 130-мм орудия Б-13, две 76-мм универсальные пушки 34К, четыре-пять 37-мм автоматов и два 12,7-мм пулемета ДШК. В ходе войны на североморские эсминцы дополнительно установили по два спаренных 12,7-мм пулемета «кольт». В результате по мощи артиллерийского вооружения наши эсминцы не имели себе равных.

Под стать артиллерии были и торпеды - основное тяжелое оружие «семерок». Принятая на вооружение в 1939 году советская торпеда «53-39» могла нести 317-килограммовый заряд взрывчатки на дальность 10 км и имела максимальную скорость хода 51 узел. Помимо торпед, находившихся в аппаратах, эсминцы могли принять на борт шесть запасных, что также выгодно отличало их от большинства иностранных кораблей того же класса.

Не имела себе равных и разработанная советскими конструкторами система управления огнем. В боевом отделении под носовой надстройкой находился центральный автомат стрельбы ЦЛС-2 - новейшая для того времени система, в которую автоматически вводились данные о цели от командно-дальномерного поста (КДП), а также значения скорости корабля, силы ветра, амплитуды качки и другие. Стабилизация и наведение орудий осуществлялись сервомеханизмами. Ну а прицелы на пушках выполняли вспомогательную роль и применялись лишь в случае выхода из строя основной системы управления огнем.

Но сколь бы ни была совершенна техника, главной силой в любой войне все же являются люди, умеющие владеть этой техникой, их опыт и боевой дух. Отличное оружие в совокупности с великолепной подготовкой краснофлотцев порождало результаты почти невероятные! Бывший артиллерийский электрик эсминца «Разумный» вспоминал, как на учебных стрельбах Тихоокеанского флота «Разумный» ухитрялся стрелять из своих «стотридцаток» на 33 км - за горизонт! При этом скорострельность главного калибра достигала 13 выстрелов в минуту на один ствол вместо 7 - 8, указанных в паспорте. Кстати, по тем же паспортным данным, наши 130-мм пушки имели и недостаток (пожалуй, единственный и присущий всем предвоенным системам) - неспособность вести огонь по воздушным целям. Однако уже на третий день войны артиллеристы эсминца «Гремящий» сбили именно из такого орудия фашистский бомбардировщик - первый, но далеко не последний самолет, уничтоженный советскими моряками с помощью орудий, «не имеющих свойств зенитной стрельбы».

Головной корабль проекта «7» - «Гневный» - заложили осенью 1935 года, а в строй Балтфлота он вступил в октябре 1938-го. Всего было построено 29 эсминцев проекта «7», 17 - проекта «7У» и один «7УЭ» - с электрооборудованием на переменном токе.

Несмотря на перегрузку относительно первоначального проекта, большинство «семерок» показало на испытаниях скорость выше запланированной. Только фактическая дальность плавания оказалась несколько ниже расчетной: 2720 миль вместо 3 тыс. миль при скорости экономического хода в 20 узлов.

Эсминец «Разумный» - один из тринадцати тихоокеанских «семерок», названия которых в отличие от названий эсминцев других флотов начинались с буквы Р. Его заложили в Николаеве в 1936 году под названием «Прочный». Затем разобрали и перевезли по железной дороге на Дальний Восток и в июне 1939 года спустили на воду год названием «Разумный». Вступил в строй он лишь в октябре 1941-го. И сразу же на «Разумном» началась напряженная подготовка к будущим боям: учебные походы, противолодочные атаки, стрельбы. Тогда, первой военной осенью, экипаж корабля еще не знал, что ему предстоит сражаться на Крайнем Севере...




Эсминец «Разумный»: 1 - стойка для дымовых шашек МБДШ, 2 - бомбосбрасыватель, 3 - глубинные бомбы, 4 - бомбомет БМБ-1, 5 - кормовой шпиль, 6 - вьюшка, 7 - люк, 8 - киповая планка, 9 - 130-мм пушка Б-13, 10 - люки элеваторов подачи боезапаса, 11 - кранцы первых выстрелов, 12 - 12,7-мм пулемет «кольт», 13 - дальномер, 14 - торпедный аппарат, 15 - киповая планка с роульсом, 16 - световой люк турбинного отделения, 17 - 76-мм пушка 34К, 18 - дымовая труба камбуза, 19 - грот-мачта, 20 - горловина люка, 21 - 37-мм автомат К-37, 22 - вентиляционная шахта, 23 - шлюп-балка, 24 - ростры, 25 - баллоны противопожарной системы, 26 - фок-мачта, 27 - трапы, 28 - кнехт, 29 - носовой шпиль, 30 - радиопеленгатор, 31 - прожектор, 32 - сходной трап, 33 - труба выброса пара от аварийного клапана, 34 - кронштейны для укладки пластырей, 35 - 12,7-мм пулемет ДШК, 36 - ходовой огонь, 37 - репитер компаса, 38 - ночной визир, 39 - командно-дальномерный пост (КДП), 40 - машинный телеграф, 41 - прибор управления торпедной стрельбой, 42 - компас, 43 - стопор якорной цепи (стопор Легофа), 44 - якорь Холла, 45 - гюйсшток с носовым кипом, 46 - флагшток с гакабортным огнем, 47 - нижний кильватерный огонь, 48 - герб СССР, 49 - минный скат, 50 - гребной винт, 51 - дверь, 52 - моторный катер, 53 - шлюпка, 54 - спасательный круг, 55 - вентилятор, 56 - ограждение винта.

Автор: С. БАЛАКИН

[Клепиков Дмитрий]

Эскадренный миноносец «Ленин»

Эскадренный миноносец «Ленин» занимает почетное место в истории отечественного Военно-Морского Флота.

Боевой корабль участвовал в постановке минных заграждений в Ирбенском проливе и около острова Сааремаа, совершил легендарный ледовый переход из Гельсингфорса в Кронштадт. 31 декабря 1922 года по просьбе экипажа приказом Реввоенсовета Республики за № 2903/369 эсминцу было присвоено имя «Ленин».

В полдень 4 сентября 1913 года на набережной одного из балтийских портов Росии состоялась торжественная церемония: под звуки государственного гимна на гафеле грот-мачты нового четырехтрубного военного корабля развернулся андреевский флаг. Так вошел в строй российского военного флота эскадренный миноносец «Новик», Этот корабль, построенный на Путиловском судостроительном заводе в Петербурге на добровольные пожертвования населения страны, унаследовал имя крейсера, прославившегося при обороне Порт-Артура в 1904 году.

По сравнению с лучшими отечественными и зарубежными кораблями того же класса «Новик» обладал невиданной в те годы скоростью (более 37 узлов!) и исключительной огневой мощью артиллерийского и торпедного вооружения. Этот русский эсминец стал образцом для мирового кораблестроения по крайней мере на последующие два десятилетия, а на верфях России в 1913—1915 годах по несколько измененным чертежам прототипа были заложены кили еще 59 подобных эсминцев. Нелегкая, но славная судьба выпала «новикам»: им довелось защищать морские границы страны в четырех войнах на Балтике, Черном море, в Ледовитом и Тихом океанах.

После окончания гражданской войны «новики» продолжали нести службу в советском Красном флоте. До второй половины 30-х годов они составляли ядро Черноморского и Краснознаменного Балтийского флотов, положили начало Северному и Тихоокеанскому. Им же вместе с новыми эсминцами советской постройки довелось встретить начало Великой Отечественной войны и 9 мая 1945 года салютовать залпами своих четырехдюймовок в ознаменование великой Победы.

Еще в 20-е годы все «новики», находившиеся в строю молодого советского флота, получили названия в честь выдающихся революционеров — «Карл Маркс» (б. «Изяслав»), «Энгельс» (б. «Десна»), «Карл Либкнехт» (б. «Капитан Белли»), «Куйбышев» (б. «Капитан Керн»), «Фрунзе» (б. «Быстрый»), «Калинин» (б. «Прямислав»), «Яков Свердлов» (б. «Новик») и др.

29 октября 1913 года в Петербурге на Путиловской верфи заложили шесть эскадренных миноносцев одной из модификаций проекта знаменитого «Новика». Эти корабли несколько отличались от своего прототипа как внешним видом, так и тактико-техническими данными. У них было по три дымовых трубы, длина корпуса составляла 98 м, ширина — 9,3, осадка 3,0 м и полное водоизмещение — 1260 т. Паровые турбины мощностью 31500 л. с. позволяли им развивать скорость до 35 узлов. Главное вооружение новых эсминцев состояло из четырех 102-мм орудий и трех трехтрубных торпедных аппаратов калибром 450 мм. Кроме того, эсминцы имели по два 7,62-мм пулемета типа «максим» и могли принимать на верхнюю палубу по 80 мин. Позже, в ходе достройки, эти «новики» получили по одной 76-мм зенитке системы Лендера.

Эсминцы-близнецы были названы в честь офицеров русского флота, совершивших в разные времена славные подвиги, в их числе капитана Ивана Николаевича Изылметьева, который был командиром парусного фрегата «Аврора», героически защищавшего Петропавловск Камчатский от англичан и французов в 1854 году.

Успешно пройдя ходовые испытания, «Капитан Изылметьев» в июле 1916 года вступил в строй действующего Балтийского флота, а уже 12 и затем 16 сентября участвовал в постановке минных заграждений в Ирбенском проливе. Спустя месяц, в ночь на 18 октября, «Капитан Изылметьев», приняв на борт около сотни мин, вместе с эсминцами «Новик», «Орфей», «Десна» и «Летун» отправился в район острова Сааремаа (б. Эзель) и поставил минное заграждение. Как стало известно позже, именно в этом месте кайзеровский флот потерял несколько военных кораблей.

Во время советско-финского конфликта зимой 1939 — 1940 годов морякам «Ленина» пришлось действовать в весьма сложной ледовой обстановке, огнем своей артиллерии поддерживая части Красной Армии, наступавшие по побережью Финского залива. Кроме того, эсминец охранял линейные корабли «Марат» и «Октябрьская революция», когда те в декабре 1939 года громили тяжелые береговые батареи противника на островах близ Выборга, участвовал в десантных операциях в Финском заливе. При этом особенно отличилась десантная группа ленинцев, которой командовал старший лейтенант А. Майский. Весь ее состав во главе с командиром был удостоен высоких правительственных наград.

22 июня 1941 года эсминец «Ленин» и четыре подводные лодки находились на капитальном ремонте в Лиепае на заводе «Тосмаре». Уже в первые дни Великой Отечественной войны город оказался в кольце немецко-фашистских войск. Встретив ожесточенное сопротивление красноармейцев на Перконском рубеже, фашисты обошли Лиепайское озеро и уже 23 июня прорвались к городским окраинам по Гробиньскому шоссе. Артиллерия эсминца, стоявшего у заводской стенки с разобранными главными машинами, непрерывно вела огонь по врагу.

Часть моряков корабля сражалась на суше, влившись в ряды защитников города. В один из последних дней обороны, когда крупные силы вермахта, несмотря на огромные потери, прорвались в район завода «Тосмаре» и над ремонтирующимися кораблями нависла угроза захвата, старший из флотских командиров — командир «Ленина» капитан-лейтенант Ю. Афанасьев получил приказание старшего начальника взорвать эсминец и подводные лодки.

...И вот на борту старого эсминца прозвучали последние команды: «Поднять сигнал «Погибаю, но не сдаюсь!», и «Всем оставить корабль и сойти на берег!» Через несколько минут в грохот непрекращающегося боя ворвались мощные звуки взрывов... Сняв бескозырки и фуражки, моряки, как с самым близким другом, прощались со своим кораблем.

Тактико-технические данные эсминца «Ленин»: Длина — 98 м, ширина — 9,3 м, осадка — 3,0 м, водоизмещение — 1260 т, мощность паровых турбин — 31500 л. с., скорость — 35 узлов, вооружение — четыре 102-мм орудия, три трехтрубных торпедных аппарата калибра 450 мм, одна 76-мм зенитная пушка, два пулемета типа «максим» калибра 7,62 мм, 80 гальваноударных мин.



Эсминец «Ленин»: 1 — гюйс-шток, 2 — штаги, 3 — люк, 4 — стопор Легофа, 5 — 102-мм орудия, б — боевая рубка, 7 — рулевая рубка, 8 — штурманский стол, 9 — главный путевой компас, 10 — дальномер, 11 — прибор управления торпедной стрельбой, 12 — рей, 13 — марс, 14 — антенный рей, 15 — клотиковый огонь и рамка радиопеленгатора, 16 — отличительный огонь, 17 — пулемет, 18 — дефлекторная головка вентилятора, 19 — торпедный аппарат, 20 — торпедный прицел, 21 — кожух котельного отделения, 22 — ростры, 23 — опреснитель и бак питьевой воды, 24 — прожектор, 25 — труба камбуза, 26 — радиорубка и камбуз, 27 — ввод антенны, 28 — световой люк, 29 — ограждение торпедных аппаратов, 30 — привальный брус, 31 — сходная рубка торпедного отделения, 32 — машинный телеграф, 33 — ванты, 34 — флаг-фал, 35 — контр-ванты, 36 — кормовой отвод, 37 — мортира гребного вала, 38 — скоб-трап, 39 — леерная стойка, 40 — кормовой мостик, 41 — штурвал, 42 — киповая планка, 43 — зенитная пушка, 44 — флагшток, 45 — гакабортный огонь, 46 — шпиль, 47 — банкет 102-мм орудия, 48 — выстрел, 49 — тросовая вьюшка, 50 — минная балка, 51 — кнехты, 52 — рундуки, 53, 54, 55 — шлюпбалки, 56 — умывальники команды, 57 — командирский катер, 58 — моторный катер, 59 — вельбот, 60 — шестивесельный ял, 61 — вентиляционные решетки, 62 — минные рельсы, 63 — забортный трап, 64 — трап на бак, 65 — сходная рубка, 66 — ящик для сигнальных флагов, 67 — вертикальная тросовая вьюшка, 68 — битенг, 69 — якорные клюзы, 70 — якорь, 71 — антенна УКВ, 72 — спасательный круг.

Автор: А. ЛАРИОНОВ

[Клепиков Дмитрий]

«ВЗРЫВ» — ПРАЩУР РУССКИХ МИНОНОСЦЕВ

Идея создания минного катера принадлежит выдающемуся русскому флотоводцу и и ученому С. О. Макарову. Во время русско-турецкой войны 1877—1878 годов он, Получив в командование пароход «Великий князь Константин», снабдил судно быстроходными катерами с буксирными минами. Ими в ночь на 26 января 1878 года на Батумском рейде был атакован и потоплен большой турецкий сторожевой пароход.

С появлением на флотах самодвижущихся мин, или, как мы сейчас говорим, торпед, паровые катера превратились в миноноски и блестяще доказали свою практическую пригодность в бою. Их водоизмещение не превышало 25 т, мощность двигателей — 250 л. с., скорость — 16 узлов. Они были вооружены одним торпедным аппаратом в носу и 1—3 легкими пушками. Хотя миноноски имели палубу, их мореходность была ограничена. Из-за этого они не могли удаляться от своих баз.

В конце 70-х годов в России в виде эксперимента был спроектирован более крупный корабль этого класса с высокими мореходными качествами и увеличенной автономностью плавания. Этот корабль, названный «Взрыв», был спущен со стапелей завода Берда в Петербурге в 1878 году. Водоизмещение корабля составляло 134 т, мощность машины — 800 л. с., скорость хода — 15 узлов. Предназначенный для минных атак против одиночных неприятельских судов в открытом море, «Взрыв» послужил прообразом современных миноносцев. Корабль имел стальной набор, медную обшивку подводной части корпуса и был разделен водонепроницаемыми переборками на несколько отсеков.

После успешных испытаний «Взрыва» на Невском, Путиловском, Ижорском и других русских судостроительных заводах, а также по заказу на зарубежных верфях были построены десятки миноносцев водоизмещением 90—150 т, со скоростью хода 20—25 узлов. Они имели один носовой неподвижный торпедный аппарат, один или два поворотных торпедных аппарата на верхней палубе и две 37-мм пушки. Более крупные миноносцы этого периода были вооружены двухтрубными торпедными аппаратами на верхней палубе и двумя 47-мм пушками.



1. Подводный торпедный аппарат, 2. Крышка торпедного аппарата, 3. Шпирон, 4. Носовая фигура, 5. Бушприт, 6. Вентиляционный дефлектор с флюгером, 7. Шпиль, 8. Люк, 9. Фок-мачта, 10. Иллюминатор, 11. Люк для погрузки торпед, 12. Рулевая рубна с выносным штурвалом, 13. Машинный те-леграф, 14. Дымовая труба, 15. Кожух котельного отделения, 16. Вентиляционный дефлектор, 17. Кожух машинного отделения со световым люком, 18. Грот-мачта, 19. Тамбур схода, 20. Световой люк, 21. Запасной штурвал, 22. Гребной винт, 23. Руль.

Автор: А. ВЕСЕЛОВСКИЙ

[Клепиков Дмитрий]

Лидер эсминцев “ТАШКЕНТ”

В 30-е годы практически все основные морские державы мира развернули постройку эскадренных миноносцев увеличенных размеров и всевозрастающей боевой мощи. Со стапелей Англии, Франции, Японии, США, Италии крупными сериями сходили суперэсминцы, или, по принятой в СССР классификации,— лидеры.

Идея концентрации в легком боевом корабле возможно более мощного артиллерийского и торпедного вооружения оказалась весьма заманчивой и для молодого советского флота. Недаром первыми кораблями класса эсминцев оказались именно лидеры (типа “Ленинград”), во многом аналогичные французским “контрторпийерам”. Они, однако, не удовлетворяли современным требованиям, поэтому было решено заказать новый лидер в Италии, имевшей солидный опыт в строительстве кораблей этого класса.

Задание на проектирование, разработанное в 1933 году. было весьма жестким, особенно в отношении скоростных качеств (42,5 узла) и очень большой дальности плавания — 5000 миль двадцатиузловым ходом. За воплощение такого проекта могли взяться лишь самые крупные и хорошо оснащенные фирмы Италии. Наиболее выгодными для СССР были условия, предложенные “Одеро-Терни-Орландо” (ОТО) из Ливорно. Итальянцы обещали поставить готовый корабль с машинами и оборудованием, но без вооружения, которое предполагалось установить в Советском Союзе.

Строительство нового лидера, получившего название “Ташкент”, продвигалось скачками: периоды относительного затишья сменялись сумасшедшей гонкой.) Около двух лет ушло на разработку и окончательное согласовании проекта, а вот непосредственно в металле корабль был воплощен очень быстро — спуск на воду произошел 28 декабря 1937 года, спустя всего 11 месяцев после закладки 11 января того же года. Еще через три месяца провели ходовые испытание. “Ташкент” показан среднюю скорость 43,5 узла за 6 часов полного хода. Хотя в это время он не имел вооружения, водоизмещение превысила проектное на 200 тонн. Итальянцы немедленно сделали перерасчет, показав, что при проектной нагрузке можно было бы достигнуть 44,6 узла — лишь чуть-чуть меньше “мирового рекорда”, который много лет удерживал французский лидер “Террибль” (45,05 узла).

Для достижения столь высокой спорости потребовалось установить в небольшом корпусе “Ташкента” машины общей мощностью свыше 100 тыс. л. с.— больше, чем у многих крейсеров. Это было возможно только при максимальном облегчении мащинно-котельной установки, в которую входили два турбозуйчатых агрегата (ТЗА), состоящих из одной турбины высокого и двух турбин низкого давления каждый, и всего четыре котла (двадцатью годами раньше для достижения такой же мощности на английских линейных крейсерах “Рипалс” и “Ринауя” пришлось поставить по 42 котла!). Поскольку производство турбинной техники в Италии концентрировалось в руках фирмы “Ансальдо”—основного конкурента ОТО,— на лидере установили английские турбины Парсонса. Чтобы по возможности увеличить живучесть главной энергетической установки на совершенно лишенном бронирования и противоторпедной защиты корабле, она была выполнена в эшелонном варианте: с чередованием котельных и турбинных отделений. Однако подобное расположение вызывало необходимость иметь очень длинные (и потому уязвимые) валопроводы при значительной общей протяженности энергетической установки, занимавшей около половины длины лидера.
После удачных испытании машин постройка “Ташкента” замедлилась: для его дооборудования и приемки понадобился еще год. Только 18 апреля 1939 года на флагштоке подняли флаг ВМФ СССР, и вскоре новая боевая единица советскою флота взяла курс на Черное море. В Николаеве, на заводе имени Марти, корабль временно вооружили одиночными орудиями Б-13 калибра 130 мм в открытых щитах, поскольку двухорудийные башенные установки еще не были готовы. В сущносги. достройку “Ташкента” завершили лишь в июне 1941 года, буквально за несколько дней до начала войны, когда он получил запланированную артиллерию. Новые башенноподбные установки Б-2ЛМ оказались весьма удачными, и им была уготована долгая жизнь на эсминцах советского флота. Закрытые со всех сторон броневыми листами толщиной 8 мм, они развивали скорострельность до 10—12 выстрелов минуту, а комендоры могли работать при любой скорости хода и волнении, надежно защищенные от ветра и брызг.

В отличие от ряда лидеров иностранных флотов, например, английских типа “Трайбл” или японских “Акицуки”, конструкторы которых явно, увлеклась артиллерией в ущерб главному оружию эсминца — торпедам, “Ташкент” нес также и сильное торпедное вооружение; три трехтрубных аппарата в диаметральной плоскости и рельсы для: постановки мин.

Как это часто бывает, недостатки “Ташкента” были продолжением его достоинств. Высокая насыщенность наступательным вооружением просто не вставляла другого места для зенитной артиллерии, кроме навесного мостика вокруг второй трубы, где располагались шесть 45-мм полуавтоматических орудий, а ведь их легко было уничтожить единственным попаданием снаряда или бомбы. Сами сорокапятки оказались малопригодными для борьбы с современными пикирующими бомбардировщиками, против которых “Ташкент” был практически беззащитен — впрочем, как и большинство его зарубежных собратьев. Слабость зенитного вооружения постепенно устранялась: в июне 1941 года, одновременно с установкой башен, 45-мм пушки заменили 37-мм автоматами, а в августе того же года на лидере появилась спаренная 76-мм установка, снятая с недостроенного эсминца “Огневой”.

“Палкой о двух концах стало даже такое новшество, как полностью закрытая рубка. Чрезвычайно удобная для управления кораблем на большой скорости и в плохую погоду, она не позволяла командиру вести непрерывное наблюдение за авиацией противника, когда важна каждая секунда для своевременного маневра при уклонении от воздушной атаки.

В целом “Ташкент” был типичным кораблем для “большого флота”. Последний так и не был создан—помешала война. Исключительно быстроходный “аристократ моря”, имевший очень большую дальность плавания, с отличным наступательным вооружением, он мог бы служить быстроходным разведчиком при эскадре, лидером торпедных, атаках, быть незаменимым в схватках с вражескими эсминцами, однако вынужден был действовать в одиночку против авиации и войск на берегу — как раз против тех противников, для борьбы с которыми в последнюю очередь требовался корабль столь высоких боевых качеств. Но и в этих условиях “Ташкент” сражался достойно, а высокая скорость и большой запас топлива позволяли ему, перегруженному войсками, боеприпасами и эвакуированными, совершать девятичасовые рейсы между Новороссийском и Севастополем со средней скоростью пассажирского экспресса — свыше 50 км ч.

Несомненно, выдающийся образец кораблестроительной техники своего времени, “Ташкент” дал начало двум линиям “потомства”. В СССР первоначально предполагалось построить точно такой же корабль, но проект был несколько переработан, и лидеры типа “Киев” получили меньший запас топлива и, соответственно, меньшее водоизмещение, зенитное же вооружение на них усилили. Правда, до войны их не успели закончить, а после не достраивали.

Развитием проекта советского лидера стали и итальянские корабли, названные именами римских императоров и полководцев (головной — “Аттилио Реголо”). При их разработке фирма ОТО использовала полученный при создании “Ташкента” опыт, сохранив общую компоновку машин и многие другие его особенности. Итальянцы установили дополнительную башню главного калибра в корме (интересно, что аналогичный проект рассматривался и в Советском Союзе), но так и не смогли обеспечить броневую защиту своих “вождей Рима”, хотя по размерам те стали уже скорее небольшими крейсерами, чем эсминцами.

“ТАШКЕНТ” В БОЯХ И ПОХОДАХ

Обстановка, сложившаяся в первые месяцы войны, поставила перед Черноморским флотом совершенно неожиданные задачи. Быстрое продвижение немецко-фашистских войск на суше и практически отсутствие вражеских кораблей на море выдвинули на первый план необходимость снабжения частей нашей армии, а также их артиллерийской поддержки. Со всей наглядностью эти задачи определились во время героической обороны Одессы...

29 августа 1941 года в 15.40 командир лидера “Ташкент” капитан 3-го ранга В. Н. Ерошенко получил приказ Срочно вывести корабль в море. Задание было рискованным, но крайне необходимым: требовалось подавить вражескую четырехорудийную 155-мм батарею, державшую под обстрелом подходы к порту.

Находившийся в полной боевой готовности лидер незамедлительно снялся с якорей и 20 минут спустя занял позицию в 65 кабельтовых от цели. Заранее развернутый корректировочный пост корабля точно определил координаты неприятеля, штурман Еремеев и командир БЧ-2 Новик быстро произвели необходимые расчеты, и в 16.00 “Ташкент” открыл огонь. Через полторы минуты командир корпоста лейтенант Борисенко сообщил: “Залп упал в расположении противника!” Следуя шестнадцатиузловым ходом, лидер дал второй залп, затем третий... Спустя 10 минут ответила вражеская батарея, начав интенсивную стрельбу сразу из всех четырех орудий с интервалами в 15 секунд. “Ташкент” увеличил скорость и, не прекращая огня, начал маневрировать на противоартиллерийском зигзаге. В 16.34 два снаряда взорвались за кормой лидера и два перед форштевнем: это означало накрытие. В. Н. Ерошенко на полном ходу вывел корабль из зоны обстрела, одновременно приказав поставить дымзавесу. Затем, резко повернув на 180, “Ташкент” снизил скорость до 12 узлов и, скрывшись от противника за плотной пеленой дыма, вновь открыл огонь. Вскоре командир БЧ-4 лейтенант Балмасов доложил, что батарея отвечает уже лишь трехорудийными залпами, а интервалы увеличились до 25 секунд. Приободренные этим известием комендоры еще больше усилили интенсивность огня своих “стотридцаток”. В 17.30 корпост передал, что в расположении противника произошло несколько сильных взрывов, и вражеские орудия окончательно умолкли. Израсходовав 120 фугасных снарядов, корабль лег на обратный курс. Находившийся на мостике лидера командир Одесского отряда кораблей поддержки контрадмирал Д. Д. Вдовиченко объявил всему экипажу благодарность, а при входе в порт приказал передать на все корабли отряда семафор: “Учитесь стрелять и вести себя под огнем у моряков лидера “Ташкент”!”

Этот бой был уже не первым в “послужном списке” “голубого крейсера”. Но еще больше сражений ждало впереди. И были среди них не только победы. Немало тяжелых испытаний выпало и на долю “Ташкента”...

Наследующий день после успешного подавления батареи корабль опять вышел в море для обстрела побережья. Добраться до огневой позиции на этот раз не удалось. “Ташкент” атаковали три немецких бомбардировщика. На лидере сыграли воздушную тревогу, но вести эффективный огонь зенитчики не смогли — самолеты шли на высоте около 4000 м, вне досягаемости 37-мм автоматов. От близкого разрыва одной из бомб в правом борту образовалась пробоина площадью примерно 8 м. Был поврежден гидропривод руля, полностью затоплен 5-й кубрик и частично — 4-й. На полубаке образовался поперечный гофр шириной 300 мм, возникла опасность надлома корпуса. Тем не менее “Ташкент” продолжал маневрировать, уклоняясь от атак, и вести интенсивный заградительный огонь. В результате немцы сбросили все бомбы, так и не добившись прямых попаданий в корабль.

По приходе в Одессу водолазы осмотрели повреждения и выяснили, что необходим серьезный ремонт. Этой же ночью “Ташкент” в сопровождении эсминца “Смышленый” и двух катеров ушел в Севастополь. На Морском заводе его незамедлительно поставили в док.

Когда помпы откачали воду, глазам открылась жуткая картина. Кронштейны сели на гребные валы, киль оказался не только перебитым, но и вогнутым на полметра... По меркам мирного времени на устранение повреждений потребовалось бы как минимум 5 месяцев. Но инженер Морзавода П. И. Криницкий предложил выполнить ремонт прямо в доке, подняв корму домкратами, не снимая при этом гребные винты и не демонтируя валопроводы. Выигрыш во времени сулился колоссальный — плановый срок предполагалось сократить по меньшей мере втрое.

Предложение было принято, и работа закипела. Вместе с рабочими завода трудился и экипаж “Ташкента”. Так, краснофлотцы с помощью двадцати ручных гидродомкратов приподняли многотонную корму корабля, после чего начался ремонт валопроводов. Одновременно корпусники занялись устранением гофра в носовой части, а агрегатчики вместе с моряками взялись за контрольную переборку механизмов, получивших сильную встряску при взрыве. Работа не прекращалась ни на час, и в итоге удалось сделать почти невозможное — ровно через 45 суток “голубой крейсер” вновь вышел в море. Наряду с устранением повреждений корабелы смонтировали на “залеченной” корме лидера спаренную 76-мм артиллерийскую установку 39-К, снятую с недостроенного эсминца “Огневой”. Теперь он обрел возможность поражать воздушные цели на высоте до 6000 м.

В конце ноября лидеру “Ташкент” поручили важное задание — вместе с эсминцами “Сообразительный” и “Способный” отконвоировать к Босфору ледокол “Микоян” и танкеры “Туапсе”, “Сахалин” и “Аванесов”, направлявшиеся на Дальний Восток. Трехсуточный переход проходил в условиях жестокого десятибального шторма. Мокрый снег и дождь порой скрывали соседние суда, а стрелка кренометра достигала 40° , тем не менее поставленная задача была успешно выполнена.

Месяц спустя лидер готовился принять участие в прикрытии Керченско-Феодосийской десантной операции, но вскоре командование отменило приказ, решив использовать его для перевозок грузов в осажденный Севастополь.

Помощь сражающемуся городу на долгое время стала одной из основных задач Черноморского флота. В эту славную и трагическую главу истории Великой Отечественной войны имя “Ташкент” навечно вписано золотыми буквами. “Голубой крейсер” помнят и бойцы морской пехоты, доставленные на его борту в Севастополь, и воины Приморской армии, не раз ощущавшие могучую поддержку артиллерии лидера, и команды спасенных им транспортных судов. Защитникам города требовалось постоянно подвозить подкрепление, оружие, боеприпасы, горючее и продовольствие. И “Ташкент”, как никакой другой корабль, был пригоден для этой цели. Его скоростные и маневренные качества вкупе с мощным зенитным вооружением давали возможность успешно обороняться от вражеской авиации, а полный запас топлива, равный 1170 т, позволял каждый раз оставлять севастопольцам не менее его половины. Сравнительно просторные внутренние помещения могли принять значительное количество грузов. Так, в одном из рейсов в кубриках разместили около тридцати (!) железнодорожных вагонов боеприпасов — и это сверх уже имевшейся перегрузки в 700 т. Правда, оказавшись в штормовом море, корабль уже не смог всходить на волну, и масса обрушившейся на полубак воды продавила палубу в районе 1-го кубрика. Из образовавшихся щелей началась течь, но аварийная партия быстро справилась с повреждениями.

Каждый прорыв в осажденный город был постоянным поединком со смертью, когда судьба корабля в равной степени зависела от всех членов экипажа, от командира до рядового матроса. Чего стоит, например, героический прорыв из Севастополя в Новороссийск 27 июня 1942 года, когда “Ташкент” в течение четырех с половиной часов отражал групповой налет 86 вражеских бомбардировщиков. Фашистские самолеты сбросили на лидер 336 бомб, и лишь благодаря виртуозному маневрированию удалось избежать прямых попаданий.

Правда, от близких разрывов корабль все же значительно пострадал: у него заклинило руль, было затоплено первое котельное отделение. “Ташкент”, имея на борту 2300 эвакуированных севастопольцев и всевозможные грузы, среди которых находился и огромный рулон панорамы Рубо “Оборона Севастополя (1854—1855 гг.)”, через полученные пробоины принял более тысячи тонн воды, но продолжал яростно отстреливаться от врага. И ташкентцы выстояли. На помощь лидеру командование выслало пару Пе-2, которые сумели отогнать самолеты люфтваффе, а вскоре появились и вышедшие из Новороссийска корабли, в том числе эсминцы “Сообразительный” и “Бдительный”. Передав им раненых бойцов и мирных жителей, “Ташкент” своим ходом прибыл в Цемесскую бухту. За массовый героизм, проявленный во время последнего перехода, весь экипаж был представлен к правительственным наградам, а командиру В. Ерошенко и комиссару Г. Коновалову вручили ордена Ленина. 1 июля 1942 года корабль посетил командующий Кавказским фронтом маршал С. М. Буденный. В своем выступлении перед экипажем он сказал, что “...такими бойцами может гордиться вся наша армия”, и обещал ходатайствовать о присвоении “Ташкенту” гвардейского звания.

Но лидеру не суждено было поднять этот почетный флаг... На следующий день около 12 часов стоявший у Элеваторного причала корабль внезапно атаковали около 30 зашедших со стороны суши “юнкерсов”. “Ташкент”, получив два прямых попадания, лег на грунт. Из находившихся на борту 344 человек экипажа 76 погибли и 77 были ранены.

Возвратиться в строй “голубому крейсеру” больше не удалось. Водолазы, осмотрев корабль, сняли с него все ценное оборудование, в том числе и зенитную 76-мм артустановку, которая позже вернулась на намеченный к достройке “Огневой”. Сам же лидер так и остался лежать у пирса. Поднять его оказалось возможным только после освобождения Новороссийска, уже в 1944 году. Обследование показало, что восстанавливать корабль нецелесообразно — слишком тяжелы были повреждения. “Ташкент” отбуксировали в Николаев и после войны разобрали на металл.

Авторы: Р. КАЗАЧКОВ, В. ЛЕОНИДОВ

[Клепиков Дмитрий]

Только непонятно в чем были преимущества такой полуподушечной конструкции в конкретном случае...Уменьшение осадки - непринципиально для мелкого морского судёнышка, выигрыш в скорости, как видно из ТТХ, минимальный...

[Клепиков Дмитрий]

Да, такого ещё точно не было))

[Железный дорожник]

Так.... проморгал ....но вот такого кажется не было



Экспериментальный торпедный катер на воздушной подушке, Австро-Венгрия, 1915 г. Спроектирован лейтенантом австро-венгерского флота Т. фон Мюллером-Томамюлем в 1915 году, считается первым в мире аппаратом с использованием поддерживающего эффекта поверхности. Полное водоизмещение 12,25 т, силовая установка состояла из четырех авиационных моторов, приводящих в движение два гребных винта, и двигателя с центробежным вентилятором, нагнетавшим воздух под днище аппарата. Мощность гребных двигателей 480 л. с., нагнетательного - 65 л. с. Скорость хода без поддува 31,9 узла, с поддувом - 32,6 узла. Длина наибольшая 13, ширина 4, среднее углубление 0,366 м. Вооружение: 2 желобных торпедных аппарата (стрельба назад) и 3 глубинные бомбы. Экипаж 5 чел. Оказался недостаточно мореходным. Исключен из списков 20 октября 1916 г.

[Клепиков Дмитрий]

И даже картинка эта вывешивалась :Р

[Железный дорожник]

Авиатранспортная баржа Коммуна - где то она у нас уже упоминалась

[Клепиков Дмитрий]

Лёгкий крейсер «КРАСНЫЙ КАВКАЗ»

...Корабль тонул. Тринадцать снарядов, пять мин крупного калибра и четыре авиабомбы в разных местах разорвали его броню. Восемь пробоин над ватерлинией, три — ниже. Внутрь принято почти 2 тыс. т воды. Взрывами перекошена палуба. Сорваны с фундаментов 100-миллиметровые пушки. Из-за дифферента выведена из строя артиллерия главного калибра. Восьмибалльный шторм, 17° ниже нуля. На командный мостик один за другим поступают доклады:

— В котельной номер четыре — вода!

— Затапливает коридор командного состава!

— Вода поступает в артпогреба главного калибра!

Таково было положение дел на крейсере «Красный Кавказ», когда он в ночь на 5 января 1942 года подходил к Новороссийску. А впереди еще 70-мильный переход по штормящему морю до Туапсе...

Ценой неимоверных усилий экипаж спас свой корабль — во имя славы погибших и во имя грядущей. Именно «Красному Кавказу» суждено было занять особое место в истории советского Военно-Морского Флота: с него началась наша морская гвардия.

* * *

Сказано: корабли, как и люди, имеют свою судьбу. Обычную и необычную. Судьба «Красного Кавказа» почти во всем оказалась необычной.

Крейсер был заложен еще в 14-м году, строился на Николаевском заводе. Одновременно с ним на заводах Петербурга и Ревеля строилось еще шесть кораблей подобного типа. По проекту, их водоизмещение равнялось 6800 т, борта и палуба имели легкую броню, а вооружение состояло из 12 152-миллиметровых орудий.

Первая мировая война сорвала строительную программу, хотя первый из двух строящихся в Николаеве кораблей (он получил название «Адмирал Лазарев») был спущен со стапелей летом 1916 года. А после Октябрьской революции из-за острой нехватки средств недостроенные корабли пустили на слом. Достраивать же решили: на Балтике — крейсер «Светлана» (переименованный в «Профинтерн»), на Черном море — крейсера «Адмирал Нахимов» и «Адмирал Лазарев». Они были также переименованы: первый стал «Червоной Украиной», а второй — «Красным Кавказом».

Семь лет простоял недостроенный крейсер «на приколе». Корпус его покрылся ржавчиной, оброс ракушками и водорослями. Казалось, что жизнь никогда не возродится в его бронированных недрах.

Однако все решилось иначе. В 1924 году Совет Труда и Обороны постановил достроить крейсер. Корабль был введен в док. Но и теперь строительство его шло крайне медленными темпами. Объяснялось это не только трудностями восстановительного периода, но и тем обстоятельством, что советские корабелы на базе спроектированного англичанами «Адмирала Лазарева» решили создать свой, принципиально новый крейсер. И если «Профинтерн» и «Червона Украина» вступили в строй уже в конце 20-х годов, то «Красный Кавказ» поднял военно-морской флаг лишь в 1932 году. Зато это был корабль, во многом отличный от своих собратьев по серии.

Изменения, внесенные в проект советскими специалистами, в первую очередь коснулись артиллерийского вооружения крейсера. Так, вместо 152-миллиметровых орудий на «Красном Кавказе» установили новейшие 180-миллиметровые — по одному орудию в четырех полностью бронированных башнях. Английский проект, как известно, предусматривал лишь прикрытие пушек броневыми щитами. В соответствии с новыми требованиями стремительно развивавшейся военной науки на корабле была установлена и зенитная артиллерия. Она состояла из четырех спаренных 100-миллиметровых пушек и большого количества автоматических установок малого калибра. Дополняли вооружение крейсера четыре трехтрубных торпедных аппарата и глубинные бомбы. Имелась и катапульта для самолета-разведчика.

Крейсер развивал скорость в 29 узлов — это обеспечивали ему четыре турбины общей мощностью в 50 тыс. л. с.

Понятно, что за счет нововведении увеличилось и водоизмещение «Красного Кавказа» — теперь оно составляло 9 тыс. т.

На протяжении многих лет «Красный Кавказ» оставался самым совершенным кораблем советского Военно-Морского Флота. Входя в состав кораблей севастопольской эскадры, он еще в мирное время носил на одной из своих труб звезду с золотой окантовкой — знак первенства в соревновании по боевой и политической подготовке среди кораблей ВМФ.

Война... Она застала крейсер в Севастополе, куда только что вернулся с учений флот. А уже 23 июня «Красный Кавказ» получил первое боевое задание — поставить оборонительное минное заграждение в районе Севастополя. Оно было выполнено с высокой оценкой командования. Затем были высадка десанта в районе Одессы, артиллерийские дуэли с береговыми батареями противника, отражение ежедневных налетов авиации, переброска войск и техники и множество других дел, которые создавали и укрепляли славу «Красного Кавказа». И всегда, в любых ситуациях личный состав крейсера проявлял максимум героизма, выучки, сноровки и смекалки. В дни войны ломались привычные представления, менялись взгляды, пересматривались, казалось бы, незыблемые правила. Например, считалось, что крейсер может принять на борт не более 500 человек. «Красный Кавказ» принимал по тысяче, две, а однажды перебросил в нужный район 4700 человек! При атом он не терял своей боевой мощи, оставаясь прежде всего артиллерийским кораблем.

Но венцом боевой деятельности «Красного Кавказа» явилось, конечно, его участие в Керченско-Феодосийской операции. Согласно ее плану в ночь на 29 декабря 1941 года часть кораблей Черноморского флота должна была прорваться в занятую немцами Феодосийскую гавань и высадить там десант. Главное место в прорыве отводилось «Красному Кавказу». Он получил задание не только войти в гавань, но ошвартоваться непосредственно у мола и высадить 633-й стрелковый полк, составляющий первый бросок десанта.

Чтобы понять сложность вставшей перед кораблем задачи, нужно ясно представлять себе такую операцию, как швартовка. Она — дело сложное даже в обычных условиях и требует от командира высокой морской культуры, а от команды — безупречной выучки и четкости в действиях. «Красному Кавказу» предстояло швартоваться под ураганным огнем врага. К тому же, как выяснилось впоследствии, в действие вступили и такие отрицательные факторы, как сильный отжимной ветер и наличие вблизи мола минной банки, препятствовавшей свободному маневрированию корабля. Однако командир крейсера капитан 2-го ранга Алексей Матвеевич Гущин с честью вышел из трудного положения. «Красный Кавказ» вошел в гавань, ошвартовался и высадил десант. В течение двух часов находился корабль у мола, ведя ожесточенный огонь по противнику, стремящемуся во что бы то ни стало сбросить десант в море. По крейсеру била артиллерия, стреляли танки и минометы. Прямым попаданием был разрушен ходовой мостик, начались пожары. Но экипаж крейсера ни на минуту не прекращал ответного огня. Комендоры, даже раненые, не отходили от орудий.

Однако был момент, когда сжались самые мужественные сердца.

— Пожар во второй башне! — доложили на мостик.

Как оказалось, вражеский снаряд пробил броню башни и взорвался внутри. Загорелись электропроводка, краска. А на элеваторе подачи в это время лежали так называемые «картузы» — метровые пакеты из пороховых пластин. Верхний «картуз» уже охватило пламя. Еще мгновение — и оно перебросится на рядом лежащие, дойдет до погреба. Тогда — колоссальной силы взрыв, и искореженный крейсер ляжет на дно.

Инструкции четко определяют действия командира в подобных положениях — затапливать. Но как затопить башню, если там могут оказаться живые люди! Твои матросы! К счастью, Алексею Матвеевичу не пришлось отдавать приказ о затоплении. В башне убило не всех. Очнулся краснофлотец Василий Покутный. Он увидел горящий «картуз». В дыму, не найдя огнетушителя, стал гасить огонь своим телом. А пожар уже заметили. К башне бросились электрик Павел Пилипко и комендор Петр Пушкарев. Но броневая дверь была задраена изнутри. Через запасной лаз Пушкарев проник в башню, где натолкнулся на снова потерявшего сознание Попутного. Рядом лежали еще несколько краснофлотцев. Не теряя времени, Пушкарев отдраил дверь и выбросил на палубу горящий «картуз». Там его подхватили подоспевшие краснофлотцы. Пушкарев меж тем боролся с огнем внутри башни. От газов у него кружилась голова, огнем обжигало руки. Когда на помощь подоспело отделение старшины 2-й статьи Сергея Смирнова, пожар в основном был ликвидирован.

А крейсер по-прежнему стоял у мола, выгружая последние пушки десантников. Над Феодосией занимался рассвет. Вот-вот должна была появиться авиация противника. Неподвижный крейсер — прекрасная цель для самолетов. Нужно было уходить. Выбирать якорь уже не оставалось времени. Расклепали якорную цепь, и крейсер устремился к выходу из базы...

По матросскому обычаю, в море хоронили погибших. Зашитые в парусиновые матросские койки исчезали за кормой тела. Двадцать три всплеска поднялись и растворились в бешеном кипении буруна...

1 января 1942 года израненный крейсер отдал якорь в Цемесской бухте. И тут же — новое задание: доставить — в Феодосию зенитный дивизион. Состояние «Красного Кавказа» исключало дальний поход, но у командования не было выбора: крейсер был единственным кораблем, который мог быстро помочь десантникам.

...129 миль до Феодосии по штормовому морю. 17° ниже нуля. Туман. Когда пришли в Феодосию, пушки, автомашины и тягачи, погруженные прямо на палубу, пришлось вырубать изо льда: он покрывал крейсер как броня. Уже последняя пушка, поднятая стрелой, повисла над пирсом, когда прилетели немецкие пикирующие бомбардировщики. Бомбы рвались со всех сторон. Начала оседать корма. Еще несколько минут, и она ляжет на грунт. Скорее в море!

— Рубить швартовы! С якоря сниматься!

Несколько минут напряженного ожидания — в порядке ли носовой шпиль? Выберется ли якорь?

— Чист якорь!

Крейсер дал ход. И тогда поступил первый доклад:

— В котельном номер четыре — вода!

Затем доклады обрушились лавиной:

— Затапливает коридор командного состава!

— В отсеке вспомогательных механизмов — вода!

Крейсер тонул...

Была ночь на 5 января 1942 года. «Красный Кавказ» подходил к Новороссийску. До Туапсе оставалось еще 70 миль.

И все-таки они дошли! Наперекор всему. Фантастический вид являл собой крейсер. Кормы не было — она вся ушла под воду, которая плескалась у четвертой башни. Из многочисленных пробоин в бортах высовывались матрацы, спасательные нагрудники, матросские бушлаты и одеяла — все, чем моряки преграждали путь воде.

Осмотр показал, что отремонтировать корабль в Туапсе невозможно. Для этого нужно идти в Поти. Еще двое суток его вели на буксире. Лопались тросы — море не оставляло надежды заполучить новую жертву. Лишь перед самым Поти ветер успокоился, и «Красный Кавказ» медленно вошел в гавань.

И здесь экипаж пережил волнующие минуты: эскадра торжественно встречала крейсер. Флаги расцвечивания вились над кораблями, гремели оркестры. Флагман, а затем вся эскадра подняли сигналы: «Да здравствует героический крейсер «Красный Кавказ»!», «Слава героям Феодосии!»

А 3 апреля 1942 года был передан Указ о присвоении особо отличившимся кораблям Военно-Морского Флота звания гвардейских. Первым был назван крейсер «Красный Кавказ».



Автор: Б. ВОРОБЬЕВ