Поэзия

И возвышается над миром

С улыбкой светлой и простой

Непобедимый князь Владимир -

Достойный сын, РУСИ святой!

[Виктор Анатольевич]

Татьяна Турушева(Харьковская)

Стоит моя Россия гордо!

А как весь запад ликовал,

Когда амбал с пудовой мордой,

Как рубль, Россию пропивал.


В угаре беспробудной пьянки,

Давал понять - мы все пропьем!

И потирали руки янки -

Еще немного и добьем.


Но, невысокий, с ясным взглядом,

С молитвой к Богу подошел.

"Иди вперед, Я буду рядом" -

Сказал Господь. И он пошел.


Он попросил у Бога силы.

Без шума, пыли, болтовни

Взвалил убитую РОССИЮ

На плечи хрупкие свои.


Так мать Россия возрождалась

И становилась все сильней.

Но завопила, завизжала,

Вся свора западных "друзей".


Скрипит Америка зубами...

Да им, убогим, не понять,

Что НИКОГДА вот этот парень

Не посрамит Россию-мать.


И возвышается над миром

С улыбкой светлой и простой

Непобедимый князь Владимир -

Достойный сын, РУСИ святой!

[Папа-моряк]

Две женщины

Прекрасные стихи...
А ЗДЕСЬ можно послушать песню на эти стихи в исполнении Татьяны и Сергея Никитиных.
Есть ещё версия в исполнении Виктора Берковского, но она мне нравится меньше!

[Ginger]

Дмитрий Сухарев

Две женщины

Две женщины проснулись и глядят –
Проснулись и глядят в окно вагона.
Две женщины умылись и сидят –
Друг дружку наряжают благосклонно.

Две тайны примеряют кружева,
Им так охота выглядеть красиво!
Одна из них пять платьев износила –
Она пять лет на свете прожила.

Одна пять лет на свете прожила
И повидала разного немало.
Другая – пять смертей пережила
И пятый свой десяток разменяла.

Две ясности, две хитрых простоты
Играют в дурачка на нижней полке,
А сам дурак лежит на верхней полке,
Заглядывая в карты с высоты.

Там на заход валетик желторотый,
Там на отбой четыре короля,
Там козырями черви под колодой,
Там за окном летучая земля.

И карты сообщают так немного,
И так земля летучая легка,
И так длинна, так коротка дорога,
Что можно спать, не слушая гудка.

[OlgaVital]

Алена Чубарова
ОСЕННИЙ НОКТЮРН
1.
Иллюзия щедра. Под сенью клёна
По осени мерещится влюбленность.
Но листья падают, и обнаженность веток –
В десятку, в яблочко, в сиротство нервных клеток.
Иллюзия щедра… Все настежь двери!..
Как в пропасть – в право дани в дар. И в дар доверья.
Опавших листьев набери охапку
И милостыней брось небрежно в шапку.
И милостыней – в гордость, в горечь, в горе…
А девушка в том листопадном хоре
Споет. И, уколовшись верхней нотой,
Чуть пьяная от близости субботы,
От щедрости прощанья разомлеет
И за ночь на полвека постареет.

2.
Жизнь – в памяти разбросанные пятна,
Как листья осенью – большой осенний сад,
Где страсть деревьев к ветру так понятна
Вуалям и плащам.
И наугад
Ложатся листья под ноги прохожим.
Старик с ребенком зримо-неземны.
И зонтики на тросточки похожи
Пока дождь медлит. Лето ждет зимы.
А листья кружатся...
Деревья так верны
Осеннему обряду обнаженья!
И девушки – в любовь обречены –
У листопада учатся смиренью.

3.
Приходит осень для простого дела –
Для жажды примирения с землей.
Белесое березовое тело
Расплакалось спадающей листвой.
Дрожание на ветви состоянье
Больное, неуютное, но лист
Корням и Богу ближе в расстованьи
С тоской по дереву. А магия кулис
Цветную декорацию меняет
На строгость ожидания зимы.
И дамы полушубки примеряют,
И девушки покорности полны,
И лед к утру на лужах... Шалый ветер,
Играя беспризорностью листвы,
Тетрадный лист случайно не заметит
И детям под ноги швырнет, и нить канвы
Затеряна в дождях. И канет в Лету
Письмо ли чье-то, исповедь, стихи...
Приходит осень для простого света:
Для жажды примирения стихий.

РЕКА В ДОЖДЬ И ПОСЛЕ
(Из цикла «Речное время года»)

Ты опять совсем совсем другая,
Беззаконница-изменница – Река.
Все ты здесь, все время убегая,
Из глубин взирая свысока.
Понарошечное небо над тобою,
Будто фантазер нарисовал.
Между этим небом и водою
Стрелы дождевые, туч завал.
И лоскутья синевы – заплаты.
Плеск весла… На небе ли, в воде?
Запах берега: укроп и мята.
Мята к чаю; к пятнице, к среде.
Вдоль дороги буйствует рябина,
В цвет заката горькие плоды.
И Река – Хозяйка.
Нет… Картина.
Нет!
Урок бесцельности воды.

[Ginger]

Дмитрий Быков

Стрекоза и Муравей

Да, подлый муравей, пойду и попляшу
И больше ни о чем тебя не попрошу.
На стеклах ледяных играет мерзлый глянец.
Зима сковала пруд, а вот и снег пошел.
Смотри, как я пляшу, последний стрекозел,
Смотри, уродина, на мой прощальный танец.

Ах, были времена! Под каждым мне листком
Был столик, вазочки, и чайник со свистком,
И радужный огонь росистого напитка…
Мне только то и впрок в обители мирской,
Что добывается не потом и тоской,
А так, из милости, задаром, от избытка.

Замерзли все цветы, ветра сошли с ума,
Все, у кого был дом, попрятались в дома,
Повсюду муравьи соломинки таскают…
А мы, не годные к работе и борьбе,
Умеем лишь просить: «Пусти меня к себе!» —
И гордо подыхать, когда нас не пускают.

Когда-нибудь в раю, где пляшет в вышине
Веселый рой теней,— ты подползешь ко мне,
Худой, мозолистый, угрюмый, большеротый,—
И, с завистью следя воздушный мой прыжок,
Попросишь: «Стрекоза, пусти меня в кружок!» —
А я скажу: «Дружок! Пойди-ка поработай!»

[Ginger]

Дарина Никонова

простейшее

я пишу : "вот, пеку пирог и варю компот".
в комментариях мне отвечают:
- вот!
у тебя, значит, мирная жизнь, компот,
а ты знаешь, что в мире война идет?

я пишу: "посмотрите, вот это - кот.
он смешной и ужасно себя ведет..."
в комментариях мне отвечают:
-черт!
как ты можешь?
там-то и там-то погиб народ!

я пишу: "я кормила птенца дрозда.
еле выжил, поскольку упал из гнезда".
а мне пишут:
- какого такого дрозда?
-ты, наверное, с глузду съехала, да?
ты не знаешь, что с рельсов сошли поезда,
есть ли дело нам до птенца дрозда?

и напишешь однажды: "лежу в траве,
мысли глупые скачут в моей голове..."
и внезапно на это придет ответ:
"я считал, что я мертв. оказалось, нет:
я читал про кота, про дрозда, компот:
это значит, что жизнь у других идет.
это значит: еще существует шанс.
для таких, как мы.
для меня.
для нас.

21.07. 14

[Ginger]

Полина Санаева

Иногда хочется быть такой женщиной-женщиной,
Звенеть браслетами, поправлять волосы,
а они, чтоб все равно падали,
благоухать Герленом,
теребить кольцо,
пищать «Какая прелесть!»,
мало есть в ресторане,
«мне только салат».

Не стесняться декольте,
Напротив, расстегивать
Совсем не случайно,
Верхнюю пуговочку.
Привыкнуть к дорогим чулкам,
И бюстхалтеры покупать
Только «Лежаби».
Иметь двух любовников,
Легко тянуть деньги,
«ты же знаешь — я не хожу пешком»,
«эта шубка бы мне подошла»...
Не любить ни одного из них.
«И потом в гробу
Вспоминать Ланского».

А иногда хочется быть интеллигентной дамой,
Сшить длинное черное платье,
Купить черную водолазку,
Про которую Татьяна Толстая сказала,
Что их носят те, кто
Внутренне свободен.
Если курить, то непременно с мундштуком,
И чтоб это не выглядело
Нелепо.
Иногда подходить к шкафу,
Снимать с полки словарь,
чтоб только УТОЧНИТЬ слово,
говорить в трубку: «Мне надо закончить статью,
сегодня звонил редактор»,
Рассуждать об умном на фуршетах,
А на груди, и в ушах чтоб
— старинное серебро
С розовыми кораллами
Или бирюзой.


Чтоб в дальнем кабинете
По коридору налево
сидел за компьютером муж-ученый,
Любовь с которым
Продолжалась бы вечно.
Чтоб все говорили
«Высокие отношения».
Чтоб положив книжку
на прикроватный столик,
перед тем, как выключить свет в спальне,
он замечал:
Дорогая, ты выглядишь бледной,
Сходи завтра к профессору
Мурмуленскому.
Непременно.

А иногда просто необходимо быть
Холодной расчетливой сукой.
И большой начальницей,
Чтоб все в офисе показывали пальцем
И так и говорили новеньким:
Она холодная расчетливая сука,
Пойдет по трупам.
Ну, зачем так грубо?
И зачем же сразу «по трупам»?
А вы, девушка уволены...

«Кажется я ясно ставила задачу»,
Называть красивых секретарш
«дурочками»,
Прямо в глаза.

Не потому что дурочки,

а потому, что красивые.
Топ-менеджерскую зарплату
Тратить на элитную косметику,
И чтоб золотых карт миллион,
С сумасшедшими скидками...

Коллекционировать современное искусство,
Развешивать его
По голым стенам в кабинете
И в огромной пустой квартире,
Где на сушилке на кухне
Одна чашка, одна ложка
И две табуретки
у барной стойки.
Говорить мужчине: Жалкий неудачник,
То есть нет — лууууууузер.
Утвержать, что мастурбация
— дело всенародное,
И спать с котом,
(«он же член семьи!»),
Которого кормит домработница.

А иногда хочется быть такой своей для всех
В доску.
С короткой стрижкой,
И красить волосы, губы и ногти оранжевым,
И ходить в больших зеленых ботинках,
С индийской сумкой-торбой,
С наушниками в ушах,
С веревочками на запястье,
Все время везде опаздывать,
Вопить в курилке:
«Я такую кофейню открыла!»,
«Вы пробовали холотропное дыхание?
— Отвал башки!»
И чтоб аж дым из ушей.
Захлебываться от впечатлений,
Не успевать спать,
Собираться на Гоа
В феврале.

Сидеть в офисе за «маком»,
Вокруг чтоб все увешано
разноцветными стикерами
с напоминаниями: «придумать подарок Машке»,
«напомнить Витьке про ужин в среду»,
«купить новые лыжи».
На рабочем столе чтоб фотографии детей
В бассейне и в океане,
Портреты собаки — лабродор (почившей),
И бородатого мужчины в странной желтой шапочке.
Быть всю жизнь замужем
За одноклассником,
Который за двадцать лет, представьте
Так и не выкинул
Ни одного фортеля.
Ди еще и мирится со всеми этими
Друзьями, вечеринками, транжирством
И немытой посудой.
«Ты заедешь за мной в восемь?»
«Конечно, зая».

А иногда хочется побриться на лыску,
И повязать платочек,
Вымыться в бане хозяйственным мылом,
Но пахнуть какими-нибудь
Травками,
Полынью там, или мятой.
Научиться молиться,
Читать жития святых,
Соблюдать посты,
Назвать сына Серафимом,
Подставлять, хотя бы мысленно,
другую щеку,
«Ты этого хотел. Так. Аллилуйя.
Я руку, бьющую меня
— целую».

Излучать доброжелательность,
И чтоб ненатужно так
Сиять от унутренней хармонии.
Принести из церкви святую воду в баллоне,
Поставить ее в холодильник,
И когда муторно на душе
Умываться ею
И советовать мамашам,
Что если у ребенка температура,
Достаточно просто сбрызнуть,
И чтоб это действительно помогало.

А еще ужасно хочется пойти в официантки,
Купить накладные ресницы,
И полное
Собрание сочинений
Дарьи Донцовой.
Научиться ходить на каблуках
Флиртовать с посетителями,
Чтоб они больше
Оставляли на чай,
Говорить: а вот попробуйте еще «карпаччо»,
Уж очень оно у нас замечательное.

Ходить в кино,
Копить на машину.
Бросить бармена,
Закрутить с поваром-итальянцем,
Висеть на доске почета,
Как работник, раскрутивший максимальное число лохов
На дорогое французское вино,
Которое, они сроду не отличат,
От крымского.
Пить сколько хочешь горячего шоколада
Из кофе-машины,
И уже разлюбить греческий салат.

А что мы имеем на деле?
Пока только
Черную водолазку.

[Ginger]

Хельга Ольшванг

* * *
Близится снег.
"Скоро тебя заберем"
плакатным пером
у третьей московской
мама надписью машет при всех.

Скоро обход. Облаков за рукой
на стекле, переправа.
Обещанье маячит. Пора бы.
Шубка с воздетым лицом.
Указательным если коснуться, огромным,
упадёт ли? Почувствует? Синь за стеклом.
Нимб
мохеровый, "...бя заберем", невесом.
Не крупнее
лунки мизинца. Картонным, ангельским машет крылом
навестительница,
расплываясь, пока отступаешь,
- ...по-выше, дыши, подыми,
отойди, просквозит, никого там, дыша без тебя, ешь,
уехала.
Близится.
Cнег:
- вот и мы.


* * *
Третий справа на общем.
В последнем ряду посреди
выпускного, в Калязине.
Пальмовой веткой
перекрыто лицо, или кто-то вошёл —
засветил,
а ладонью не всех заслонишь.
На Советской
до размена, в коляске с отцом,
чёрно-белый, не в фокусе.
В Сочи на пляже
(было больно смотреть, и моргнул).
На параде, и даже
почти различаем, и розы венцом
обрамляют чело генерала, но сам он,
проносящий плакат на шесте, затенён.
Те, что в ЗАГСе пропали. Из армии.
Смазка. В спортзале —
кувырок. На плацу.
Запрещенье снимать: полигон.
Будут деньги — закажем.
Найти бы исходный
снимок — нету его до сих пор.
Обещай поискать у себя.
Вот отец обещал — не заходит.
А должна получиться красивая:
памятник, ретушь, фарфор.

* * *
Заслонено, и тем сильнее чувство —
завалено, задвинуто — разлуки
с тобой, закрыто наспех чем попало.
Как будто в осаждённом доме,
за миг до смерти или сразу после,
снуют, сбиваясь, преданные слуги
(хозяевами преданные) — мысли
о том, к кому уже не прикоснуться.
Тебя так нет, что я сейчас не знаю,
кого из нас двоих считать не бывшим:
тебя не вижу и себя не помню.

[Ginger]

Марина Цветаева
«Поезд жизни»

Не штык — так клык, так сугроб, так шквал, —
В Бессмертье что час — то поезд!
Пришла и знала одно: вокзал.
Раскладываться не стоит.

На всех, на всё — равнодушьем глаз,
Которым конец — исконность.
О как естественно в третий класс
Из душности дамских комнат!

Где от котлет разогретых, щек
Остывших... — Нельзя ли дальше,
Душа? Хотя бы в фонарный сток
От этой фатальной фальши:

Папильоток, пеленок,
Щипцов каленых,
Волос паленых,
Чепцов, клеенок,
О-де-ко-лонов
Семейных, швейных
Счастий (klein wenig!) *
Взят ли кофейник?
Сушек, подушек, матрон, нянь,
Душности бонн, бань.

Не хочу в этом коробе женских тел
Ждать смертного часа!
Я хочу, чтобы поезд и пил и пел:
Смерть — тоже вне класса!

В удаль, в одурь, в гармошку, в надсад, в тщету!
— Эти нехристи и льнут же! —
Чтоб какой-нибудь странник: «На тем свету...»
Не дождавшись скажу: лучше!

Площадка. — И шпалы. — И крайний куст
В руке. — Отпускаю. — Поздно
Держаться. — Шпалы. — От стольких уст
Устала. — Гляжу на звезды.

Так через радугу всех планет
Пропавших — считал-то кто их? —
Гляжу и вижу одно: конец.
Раскаиваться не стоит.

6 сентября 1923

-------------

* Немножко, чуточку (нем.).

[Ginger]

Иосиф Бродский

От окраины к центру

Вот я вновь посетил
эту местность любви, полуостров заводов,
парадиз мастерских и аркадию фабрик,
рай речный пароходов,
я опять прошептал:
вот я снова в младенческих ларах.
Вот я вновь пробежал Малой Охтой сквозь тысячу арок.

Предо мною река
распласталась под каменно-угольным дымом,
за спиною трамвай
прогремел на мосту невредимом,
и кирпичных оград
просветлела внезапно угрюмость.
Добрый день, вот мы встретились, бедная юность.

Джаз предместий приветствует нас,
слышишь трубы предместий,
золотой диксиленд
в черных кепках прекрасный, прелестный,
не душа и не плоть -
чья-то тень над родным патефоном,
словно платье твое вдруг подброшено вверх саксофоном.

В ярко-красном кашне
и в плаще в подворотнях, в парадных
ты стоишь на виду
на мосту возле лет безвозвратных,
прижимая к лицу недопитый стакан лимонада,
и ревет позади дорогая труба комбината.

Добрый день. Ну и встреча у нас.
До чего ты бесплотна:
рядом новый закат
гонит вдаль огневые полотна.
До чего ты бедна. Столько лет,
а промчались напрасно.
Добрый день, моя юность. Боже мой, до чего ты прекрасна.

По замерзшим холмам
молчаливо несутся борзые,
среди красных болот
возникают гудки поездные,
на пустое шоссе,
пропадая в дыму редколесья,
вылетают такси, и осины глядят в поднебесье.

Это наша зима.
Современный фонарь смотрит мертвенным оком,
предо мною горят
ослепительно тысячи окон.
Возвышаю свой крик,
чтоб с домами ему не столкнуться:
это наша зима все не может обратно вернуться.

Не до смерти ли, нет,
мы ее не найдем, не находим.
От рожденья на свет
ежедневно куда-то уходим,
словно кто-то вдали
в новостройках прекрасно играет.
Разбегаемся все. Только смерть нас одна собирает.

Значит, нету разлук.
Существует громадная встреча.
Значит, кто-то нас вдруг
в темноте обнимает за плечи,
и полны темноты,
и полны темноты и покоя,
мы все вместе стоим над холодной блестящей рекою.
...

[Ольга Михайловна]

В продолжение темы котов-букетов, котов-мореходов

У кого растут усы?
У моржа и у лисы,
У бобра и у крота,
У кота и у кита.
Есть усы у мотыльков,
У тюленей у жуков.
Есть у зайца и сверчка,
У сома и хомячка.
Есть у тигров и мышей,
Есть у львов и у ежей...
Даже папа для красы
Отрастил себе усы!
(М. Пляцковский)

[loric]

А здесь ни стихов, ни любви, ни покоя

Волны тела твоего

Мне волны тела твоего
Опять не могут дать покоя.
Хочу всего, всего, всего...
Прилива, шторма и прибоя!
Ты мне стихию принесёшь
Морскою беспокойной птицей!
И к алтарю любви прильнёшь -
Волнами тело заструится.
В тебя как в море я нырну,
И ты, меня не отпуская,
Начнёшь стихийную игру
То вдруг бушуя, то лаская...
Нельзя стихией обладать,
Ей можно только лишь отдаться.
И рад я силы ей отдать
И обессиленный остаться
На отмели передохнуть,
Глядя на тихий плеск лазури,
И ждать, когда вновь станет дуть
Нам свежий ветер новой бури!

Александр Соловьев

[Папа-моряк]

У Мориц замечательные стихи!

Так и я про то же! :yes:

[Елена52]

А Ёжик резиновый?!
По роще калиновой,
По роще осиновой
На именины к щенку
В шляпе малиновой
Шёл ёжик резиновый
С дырочкой в правом боку.

Были у ёжика
Зонтик от дождика,
Шляпа и пара галош.
Божьей коровке,
Цветочной головке
Ласково кланялся ёж.

Здравствуйте, ёлки!
На что вам иголки?
Разве мы-волки вокруг?
Как вам не стыдно!
Это обидно,
Когда ощетинился друг.

Милая птица,
Извольте спуститься-
Вы потеряли перо.
На красной аллее,
Где клёны алеют,
Ждёт вас находка в бюро.

Небо лучистое,
Облако чистое.
На именины к щенку
Ёжик резиновый
Шёл и насвистывал
Дырочкой в правом боку.

Много дорожек
Прошёл этот ёжик.
А что подарил он дружку?
Об этом он Ване
Насвистывал в ванне
Дырочкой в правом боку!

У Мориц замечательные стихи!