Владимир Ланцберг
Почему встают корабли
Л.Ж.
Флот раскрыл полотняные крылья свои,
Стало пусто у кромки земли,
Лишь одна бригантина у пирса стоит,
Так со всеми и не отвалив.
Якорь поднят, но ей не поможет пассат,
И поджруг никогда не догнать:
Просто песню забыли вложить в паруса,
Просто шкипер забыл приказать.
Это судно никто не возьмет на буксир,
Да о нем и не вспомнит никто.
И оно без команды, без звука, без сил
Так и будет стоять... Ну и что?
Все равно будет солнце на тысячи лет,
Будут встречные ветры с дождем!
Станет меньше лишь песней одной на земле,
Станет меньше одним кораблем...
******************************************************
Уходя,
море оставляет на камнях
звезды.
Они лежат,
тусклые,
бесцветные,
и можно было бы подумать,
что они мертвы,
если бы лучи их
время от времени не вздрагивали
во сне.
Не знаю, как,
но я их легко узнаю.
Эта троица -
пояс Ориона,
эта компания -
хвост Большой Медведицы,
а вон та, что сама по себе, -
Полярная;
она старше их всех, вместе взятых,
и до пенсии ей,
самое большее, -
пара зимовок.
Вечером
море возвращается
и говорит:
- Пора!
Первой из воды возникает
ослепительная блондинка с мокрыми волосами -
Венера.
Затем появляется
миловидный шатен
Сириус.
И далее
все это симпатичное общество
сходится с разных сторон,
перемигиваясь на неофициальные темы.
Орион
почему-то опять стоит
навытяжку,
и пряжка на его ремне
блестит, как новенькая.
1988
Почему встают корабли
Л.Ж.
Флот раскрыл полотняные крылья свои,
Стало пусто у кромки земли,
Лишь одна бригантина у пирса стоит,
Так со всеми и не отвалив.
Якорь поднят, но ей не поможет пассат,
И поджруг никогда не догнать:
Просто песню забыли вложить в паруса,
Просто шкипер забыл приказать.
Это судно никто не возьмет на буксир,
Да о нем и не вспомнит никто.
И оно без команды, без звука, без сил
Так и будет стоять... Ну и что?
Все равно будет солнце на тысячи лет,
Будут встречные ветры с дождем!
Станет меньше лишь песней одной на земле,
Станет меньше одним кораблем...
******************************************************
Уходя,
море оставляет на камнях
звезды.
Они лежат,
тусклые,
бесцветные,
и можно было бы подумать,
что они мертвы,
если бы лучи их
время от времени не вздрагивали
во сне.
Не знаю, как,
но я их легко узнаю.
Эта троица -
пояс Ориона,
эта компания -
хвост Большой Медведицы,
а вон та, что сама по себе, -
Полярная;
она старше их всех, вместе взятых,
и до пенсии ей,
самое большее, -
пара зимовок.
Вечером
море возвращается
и говорит:
- Пора!
Первой из воды возникает
ослепительная блондинка с мокрыми волосами -
Венера.
Затем появляется
миловидный шатен
Сириус.
И далее
все это симпатичное общество
сходится с разных сторон,
перемигиваясь на неофициальные темы.
Орион
почему-то опять стоит
навытяжку,
и пряжка на его ремне
блестит, как новенькая.
1988
Комментарий