Твитнуть
По-моему, красиво:
15 апреля 1912 года
Конфутатис Малэдиктис
«Титаник»
Поэма о трех частях с эпилогом.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
~~~~~~~~~~~~~«Мы молимся Тебе, о наш Господь,
~~~~~~~~~~~~За тех, кто погибает в бездне моря!»*
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
__________I____________
Апрель двенадцатого года.
Воскресный день приятен, мил.
Соленые Атланта воды
«Титан» надменно бороздил.
Играет судовой оркестр,
Читает Credo* капитан,
Идет торжественная месса,
Заполнен до отказа ресторан.
Все пассажиры весело гуляют,
Ретиво плещут волны о борта,
Всем хорошо, никто из них не знает,
Что многим не дожить и до утра.
Последний день прошел легко,
Погода ничего не предвещала;
Лишь волновали дрейфы ледников,
Однако к вечеру еще похолодало.
Густой туман окутал гладь воды,
И горизонт чернел над океаном.
Никто не знал о приближении беды:
Все верили в непотопляемость «Титана».
До неминуемого краха
Им оставалось три часа.
В отрывках «Сказок» Оффенбаха
Тонули уходящих голоса.
Все пассажиры разошлись,
Включив обогреватели в каютах,
Над океаном разлились
Мелодии отрывков из «Пер Гюнта».
Вдруг стала черной синяя вода –
Украла ночь закатный луч прощанья.
За курсом из «вороньего гнезда»
Следили Флит и Ли в тревогах ожиданья.
Они смотрели пристально вперед.
Вдруг Флит вскричал в испуге бесноватом
«О Боже! перед нами лед!..»,
Пустыню океана трижды огласив набатом.
____________II___________
Удар. Толчок. Осколки льда.
Настала та минута роковая.
С напором хлынула вода,
В зияющую бездну жизни увлекая.
Уж полночь на часах без двадцати минут,
Пошел отсчет, и дороги секунды,
На вахты в трюм тревогу бьют,
Смятение на палубе безлюдной.
(Капитан команде)
– Нам суждено покой принять средь этих вод.
Не много уплывет спасенных.
Телефонируйте котельным – “средний ход”,
Отдайте свою жизнь за обреченных.
(К капитану подходит не трезво оценивающая ситуацию женщина из I класса)
– И Вы, и я прекрасно знаем:
Бояться нечего (разве что небо упадет),
"Титаник" ведь непотопляем.
Отдайте “полный ход” – Америка не ждет!
При четырех затопленных отсеках
Он сможет не крениться, сможет плыть.
Такой корабль – одно из чудес века,
Какие только ныне могут быть.
Таких история еще не знала!
Ответьте же!
– Скажу я Вам одно:
«Титаник» сделан из металла
И непременно, камнем ринется на дно!
Идите по каютам и предупредите всех:
Нам неоткуда ждать спасенья.
– Всех взволновать, не сыщите утех!
Давайте выпьем – снимем напряженье!
– Мои слова помяните еще!
Скажите им! Они еще не знают!
В воде не так уж горячо…
ОНА не ждет! Смотрите: уже мостик замывает.
(Женщина уходит, насмехаясь над капитаном; капитан продолжает философски, потом - команде)
Вода не ждет. Вода и камень точит.
Зияющая бездна нас зовет…
Нам суждено погибнуть этой ночью…
Скажите Филлипсу, пусть всем, кому нельзя и можно, отошлет:
«Борт MGY. «Титаник». SOS.
Кто слышит, помогите нам – мы тонем!
Мы тонем, дифферент на нос…»,
И да пребудет с нами Божья воля!
Дни наши кратки, век наш жалок,
Но и для этого жить стоит продолжать.
Спустите шлюпки со шлюпбалок -
Спасайте, пока есть, кого спасать.
Сначала – женщины и дети
И из команды кто-нибудь:
Коль живы будем на рассвете,
Достанем тех, кто смог не утонуть.
Смотрите: далеко не отплывайте, –
Чтоб было с борта вас видать.
А будет взрыв… – на весла налегайте –
Здесь будет некого спасать.
Прощайте, экипаж! Работать с вами
Мне было в честь. Благослови вас Бог!
Спасая всех, прошу, спаситесь сами!
И помните о тех, кто в эту ночь спастись не смог!..
(Капитан уходит в рубку; он подходит к рулю в последний раз…)
Идет эвакуация. Пока спокойно.
Шипят котлы, гудят винты, трещит каркас.
Но там, внизу, уже поют на Койне
«Christe anestesi, eleison imas!»*.
Спускают на воду по фалам шлюпки,
В них уплывает «Старый свет» далёко-далеко,
А кто-то еще спит в каютах:
Почти весь третий класс не знает ничего.
Все больше крен, и все сильней волненье,
Все круче ввысь вздымается корма.
Жилетов нет; на палубах смятенье.
Вдруг на нос хлынула волна…
Джон Эдвардс Смит, все, что ты мог, ты сделал.
Тебя не полюбила атлантическая твердь.
Стоял ты за рулем спокойно, смело.
Как капитан, достойно встретил смерть!
Раздался треск, посыпались осколки,
Накрыло утопающих трубой –
Махиной многотонною. Воронка
Их унесла в глубины за собой.
Тяжелые котлы, не выдержав наклона,
Сорвавшись с крепежей, упали в нос.
О, быстроходный лайнер многотонный,
Быв рекреацией, ты ныне стал – погост.
Они герои – кочегары,
Спасавшие «Титаник» от беды,
Которые, чтоб не стравить в котлах давленье пара,
Держали вахты до последнего глотка воды.
Упали две последние трубы, корабль молчит…
Все стихло, и сквозь плески весел
Чуть слышно: музыка звучит –
Оркестр на палубе играет «Осень»!..
Горели фонари на длинных вышках,
Блестели габариты на корме;
Вдруг - грохот… ослепительная вспышка…
И дальше он тонул в кромешной тьме.
(«Титаник» перестает люминесцировать; почти все пассажиры I и II классов рассажены по шлюпкам; мужчин и женщин III класса уже не представляется возможным сдерживать)
На палубы пустили третий класс,
Как жертвоприношение за сильных сего мира.
Застывший ужас в слёзах детских глаз:
Почти нет шлюпок… Nos dum spero spiro*.
Держась за поручни и в бездну с них срываясь,
В испуге и смятенье гибли сотни человек,
С своею жизнью и с семьей прощаясь,
В виденьях созерцали родной брег…
Под четырехкилометровым слоем
В мгновенье ока жизни обрывалась нить.
Слова, пронизанные болью, горем:
«Садись, сыночек, – шлюпок может не хватить!
– А как же, мама, ты?
– Не беспокойся!
Я постараюсь до «Карпатии» дожить.
Возьми пальтишко, оно теплое, закройся,
А то ты можешь горло простудить».
Несясь неистовым потоком,
Зияя бездны глубиной,
Вода сомкнулась над флагштоком,
Смыв капитанский мостик кормовой.
«Карпатия» плыла за пять десятков миль.
Надежда даже оптимистов покидала.
«Титаник» замер… вертикально… хрустнул киль…
И кульминация агонии настала…
Он разломился, и вокруг своей оси
Корма, чуть накреняясь, повернулась;
Лучины жизней погасив,
Спасение от обреченных отвернулось.
В 2:20, ночью, он исчез
В соленых атлантических глубинах.
Соленых от пролитых этой ночью слез.*
В соленых, гневных и чужбинных.
__________III_________
Из черных океанских вод
Взывали гимном плача, стона, горя:
«Мы молимся Тебе, о наш Господь,
За тех, кто погибает в бездне моря».
Бурлил, вскипая, океан холодный,
Бездонной пастью жизни пожирал;
Зияя смертью, лютый тартар водный,
Кипел, но никого не согревал.
Попасть под штевни опасаясь,
Браздили шлюпки атлантическую твердь,
Нарушив волю капитана и людей оставив
На лютую, мучительную смерть.
Мольбам и крикам не внимая, все быстрей гребли,
Они их бросили на растерзанье року,
А те спастись той ночью не смогли,
И им я посвящаю эти строки.
Я посвящаю всем ныне живущим,
Чтоб помнили о тех, кто там брел покой,
Чтоб слышали их глас, в пустыне водной вопиющий,
Глас тех, кого «Титан» унес на дно с собой.
Их было на борту 2200 человек,
Им на прощание земли родной огни не подмигнули.
Всего 700 живых сошло на брег,
И 1500 той ночью – утонули!..
И вроде бы прошли года,
И вроде бы все раны отболели,
Но вновь люминесцирует вода
На сорок первой параллели.
И, развевая сень апрельских грез,
Кричит морзянка с тем же плачем, стоном, горем:
«"Титаник". Дифферент на нос.
Кто слышит, помогите нам! Мы тонем!..»,
Прорвав два времени: что было и что будет.
"Карпатия" сигналы принимала
На память. А предупрежденье людям
Свое названье – «Тщетность» – оправдало.
_________Эпилог_________
Он был стихии непокорный
И ей же был на гибель обречен!
Sic transit mundi gloria* – позорно:
Стихией дуэлянт был погребен.
Он был гордыни верным сыном.
Его никто святую тайну не узнал.
Скажи нам, укажи нам, подскажи нам,
Где прячешь ты свой судовой журнал.
Под двадцатиметровым илом
Конец лежит в полмили от конца.
«Титаник» спит на океанском дне, недвижим,
Ведом рукою мертвеца.
15 апреля 1912 года
Конфутатис Малэдиктис
«Титаник»
Поэма о трех частях с эпилогом.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
~~~~~~~~~~~~~«Мы молимся Тебе, о наш Господь,
~~~~~~~~~~~~За тех, кто погибает в бездне моря!»*
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
__________I____________
Апрель двенадцатого года.
Воскресный день приятен, мил.
Соленые Атланта воды
«Титан» надменно бороздил.
Играет судовой оркестр,
Читает Credo* капитан,
Идет торжественная месса,
Заполнен до отказа ресторан.
Все пассажиры весело гуляют,
Ретиво плещут волны о борта,
Всем хорошо, никто из них не знает,
Что многим не дожить и до утра.
Последний день прошел легко,
Погода ничего не предвещала;
Лишь волновали дрейфы ледников,
Однако к вечеру еще похолодало.
Густой туман окутал гладь воды,
И горизонт чернел над океаном.
Никто не знал о приближении беды:
Все верили в непотопляемость «Титана».
До неминуемого краха
Им оставалось три часа.
В отрывках «Сказок» Оффенбаха
Тонули уходящих голоса.
Все пассажиры разошлись,
Включив обогреватели в каютах,
Над океаном разлились
Мелодии отрывков из «Пер Гюнта».
Вдруг стала черной синяя вода –
Украла ночь закатный луч прощанья.
За курсом из «вороньего гнезда»
Следили Флит и Ли в тревогах ожиданья.
Они смотрели пристально вперед.
Вдруг Флит вскричал в испуге бесноватом
«О Боже! перед нами лед!..»,
Пустыню океана трижды огласив набатом.
____________II___________
Удар. Толчок. Осколки льда.
Настала та минута роковая.
С напором хлынула вода,
В зияющую бездну жизни увлекая.
Уж полночь на часах без двадцати минут,
Пошел отсчет, и дороги секунды,
На вахты в трюм тревогу бьют,
Смятение на палубе безлюдной.
(Капитан команде)
– Нам суждено покой принять средь этих вод.
Не много уплывет спасенных.
Телефонируйте котельным – “средний ход”,
Отдайте свою жизнь за обреченных.
(К капитану подходит не трезво оценивающая ситуацию женщина из I класса)
– И Вы, и я прекрасно знаем:
Бояться нечего (разве что небо упадет),
"Титаник" ведь непотопляем.
Отдайте “полный ход” – Америка не ждет!
При четырех затопленных отсеках
Он сможет не крениться, сможет плыть.
Такой корабль – одно из чудес века,
Какие только ныне могут быть.
Таких история еще не знала!
Ответьте же!
– Скажу я Вам одно:
«Титаник» сделан из металла
И непременно, камнем ринется на дно!
Идите по каютам и предупредите всех:
Нам неоткуда ждать спасенья.
– Всех взволновать, не сыщите утех!
Давайте выпьем – снимем напряженье!
– Мои слова помяните еще!
Скажите им! Они еще не знают!
В воде не так уж горячо…
ОНА не ждет! Смотрите: уже мостик замывает.
(Женщина уходит, насмехаясь над капитаном; капитан продолжает философски, потом - команде)
Вода не ждет. Вода и камень точит.
Зияющая бездна нас зовет…
Нам суждено погибнуть этой ночью…
Скажите Филлипсу, пусть всем, кому нельзя и можно, отошлет:
«Борт MGY. «Титаник». SOS.
Кто слышит, помогите нам – мы тонем!
Мы тонем, дифферент на нос…»,
И да пребудет с нами Божья воля!
Дни наши кратки, век наш жалок,
Но и для этого жить стоит продолжать.
Спустите шлюпки со шлюпбалок -
Спасайте, пока есть, кого спасать.
Сначала – женщины и дети
И из команды кто-нибудь:
Коль живы будем на рассвете,
Достанем тех, кто смог не утонуть.
Смотрите: далеко не отплывайте, –
Чтоб было с борта вас видать.
А будет взрыв… – на весла налегайте –
Здесь будет некого спасать.
Прощайте, экипаж! Работать с вами
Мне было в честь. Благослови вас Бог!
Спасая всех, прошу, спаситесь сами!
И помните о тех, кто в эту ночь спастись не смог!..
(Капитан уходит в рубку; он подходит к рулю в последний раз…)
Идет эвакуация. Пока спокойно.
Шипят котлы, гудят винты, трещит каркас.
Но там, внизу, уже поют на Койне
«Christe anestesi, eleison imas!»*.
Спускают на воду по фалам шлюпки,
В них уплывает «Старый свет» далёко-далеко,
А кто-то еще спит в каютах:
Почти весь третий класс не знает ничего.
Все больше крен, и все сильней волненье,
Все круче ввысь вздымается корма.
Жилетов нет; на палубах смятенье.
Вдруг на нос хлынула волна…
Джон Эдвардс Смит, все, что ты мог, ты сделал.
Тебя не полюбила атлантическая твердь.
Стоял ты за рулем спокойно, смело.
Как капитан, достойно встретил смерть!
Раздался треск, посыпались осколки,
Накрыло утопающих трубой –
Махиной многотонною. Воронка
Их унесла в глубины за собой.
Тяжелые котлы, не выдержав наклона,
Сорвавшись с крепежей, упали в нос.
О, быстроходный лайнер многотонный,
Быв рекреацией, ты ныне стал – погост.
Они герои – кочегары,
Спасавшие «Титаник» от беды,
Которые, чтоб не стравить в котлах давленье пара,
Держали вахты до последнего глотка воды.
Упали две последние трубы, корабль молчит…
Все стихло, и сквозь плески весел
Чуть слышно: музыка звучит –
Оркестр на палубе играет «Осень»!..
Горели фонари на длинных вышках,
Блестели габариты на корме;
Вдруг - грохот… ослепительная вспышка…
И дальше он тонул в кромешной тьме.
(«Титаник» перестает люминесцировать; почти все пассажиры I и II классов рассажены по шлюпкам; мужчин и женщин III класса уже не представляется возможным сдерживать)
На палубы пустили третий класс,
Как жертвоприношение за сильных сего мира.
Застывший ужас в слёзах детских глаз:
Почти нет шлюпок… Nos dum spero spiro*.
Держась за поручни и в бездну с них срываясь,
В испуге и смятенье гибли сотни человек,
С своею жизнью и с семьей прощаясь,
В виденьях созерцали родной брег…
Под четырехкилометровым слоем
В мгновенье ока жизни обрывалась нить.
Слова, пронизанные болью, горем:
«Садись, сыночек, – шлюпок может не хватить!
– А как же, мама, ты?
– Не беспокойся!
Я постараюсь до «Карпатии» дожить.
Возьми пальтишко, оно теплое, закройся,
А то ты можешь горло простудить».
Несясь неистовым потоком,
Зияя бездны глубиной,
Вода сомкнулась над флагштоком,
Смыв капитанский мостик кормовой.
«Карпатия» плыла за пять десятков миль.
Надежда даже оптимистов покидала.
«Титаник» замер… вертикально… хрустнул киль…
И кульминация агонии настала…
Он разломился, и вокруг своей оси
Корма, чуть накреняясь, повернулась;
Лучины жизней погасив,
Спасение от обреченных отвернулось.
В 2:20, ночью, он исчез
В соленых атлантических глубинах.
Соленых от пролитых этой ночью слез.*
В соленых, гневных и чужбинных.
__________III_________
Из черных океанских вод
Взывали гимном плача, стона, горя:
«Мы молимся Тебе, о наш Господь,
За тех, кто погибает в бездне моря».
Бурлил, вскипая, океан холодный,
Бездонной пастью жизни пожирал;
Зияя смертью, лютый тартар водный,
Кипел, но никого не согревал.
Попасть под штевни опасаясь,
Браздили шлюпки атлантическую твердь,
Нарушив волю капитана и людей оставив
На лютую, мучительную смерть.
Мольбам и крикам не внимая, все быстрей гребли,
Они их бросили на растерзанье року,
А те спастись той ночью не смогли,
И им я посвящаю эти строки.
Я посвящаю всем ныне живущим,
Чтоб помнили о тех, кто там брел покой,
Чтоб слышали их глас, в пустыне водной вопиющий,
Глас тех, кого «Титан» унес на дно с собой.
Их было на борту 2200 человек,
Им на прощание земли родной огни не подмигнули.
Всего 700 живых сошло на брег,
И 1500 той ночью – утонули!..
И вроде бы прошли года,
И вроде бы все раны отболели,
Но вновь люминесцирует вода
На сорок первой параллели.
И, развевая сень апрельских грез,
Кричит морзянка с тем же плачем, стоном, горем:
«"Титаник". Дифферент на нос.
Кто слышит, помогите нам! Мы тонем!..»,
Прорвав два времени: что было и что будет.
"Карпатия" сигналы принимала
На память. А предупрежденье людям
Свое названье – «Тщетность» – оправдало.
_________Эпилог_________
Он был стихии непокорный
И ей же был на гибель обречен!
Sic transit mundi gloria* – позорно:
Стихией дуэлянт был погребен.
Он был гордыни верным сыном.
Его никто святую тайну не узнал.
Скажи нам, укажи нам, подскажи нам,
Где прячешь ты свой судовой журнал.
Под двадцатиметровым илом
Конец лежит в полмили от конца.
«Титаник» спит на океанском дне, недвижим,
Ведом рукою мертвеца.
fftopic:
Комментарий